Тулегенова в ложе, иностранцы в зале и медпункт за кулисами, как прошёл юбилей Театра оперы и балета
В Алматы отметили юбилей первого в истории страны театра оперы и балета. Команда Orda.kz побывала за кулисами и подсмотрела, как готовится спектакль. Кроме того, мы узнали, что делают в театре, когда отключают электричество, и сколько выходных у его сотрудников.
Опера «Абай» — одно из самых ярких музыкальных произведений национального искусства. Премьера состоялась в 1944 году. Постановкой театр имени Абая традиционно открывает каждый новый сезон. А 13 января 1934 года КазНТОБ, а в то время государственный академический театр, открылся премьерой музыкальной драмы «Айман — Шолпан» на музыку Евгения Брусиловского.
Сразу оговоримся, что здание КазНТОБ по улице Кабанбай Батыра, угол Панфилова открыли 7 ноября 1941 года, через несколько месяцев после начала войны. Труппа на восемь лет старше. Первой «базой» театра стал сохранившийся до сих пор особняк купца Фёдорова на углу улиц Кунаева и Казыбек би. Сейчас там ресторан. С 1926 года дом служил помещением для Казахского драматического театра с музыкальной труппой, в которой пела Куляш Байсеитова, там также репетировали первые артисты балета.
Сейчас театр — огромный механизм, по сути — отлаженная фабрика искусства, и по численности сотрудников, и по задачам, которые перед ними ставят. Декорационные, реставрационные мастерские, пошивочные цеха, прачечные, репетиционные классы. Корреспондент Orda.kz пришёл в КазНТОБ за два часа до начала спектакля, и театр уже бурлил. В коридорах распеваются певцы и репетируют музыканты. Снятием декораций от предыдущего спектакля и установкой новых занимаются монтировщики сцены с раннего утра. Это тяжёлый и опасный труд. От этого зависит безопасность и даже жизнь артистов. Ошибка может привести к трагедии, как было в Большом театре России два года назад, когда артиста придавило двухтонной декорацией, и он скончался в результате перелома черепа. В КазНТОБ под 20-метровым потолком висят тяжёлые осветительные приборы и несколько слоёв декораций — в общем, есть чему падать.В Москве, к слову, расследование показало, что артист был пьян и пошёл не в ту сторону, а вину возложили на женщину-руководителя мимического ансамбля театра, которая не проследила за состоянием артиста. В Казахском национальном театре такие истории, к счастью, не случались, но мы поговорили с одним из трёх помощников режиссёра, Галиной Белгарцевой. Она отвечает за весь спектакль, в том числе за артистов миманса — это те, кто участвует в массовых сценах, но не поёт и не танцует. Белгарцева работает в КазНТОБ уже 45 лет. Из них 23 года она танцевала в кордебалете. «Режиссёр ставит спектакль и передаёт его нам. Мы делаем все перемены декораций, осветителям даём команды, где нужно менять свет. Приглашаем солистов, чтобы они вовремя приходили на сцену, приглашаем оркестр. Всё по микрофону и по рации. Мы как дирижёры. То есть с начала спектакля мы за всё отвечаем. За всё. Если опоздал артист, нам голову свернут (смеётся)».
Век артиста балета короток, танцевать до 40 лет — уже удача. После надо искать новую профессию, что большинство и делает. С 1997 года в Казахстане артисты балета выходят на пенсию без льгот. «А тут я наслаждаюсь и танцами, и музыкой», — рассказывает помреж.
Свет и живой звук
В это время на сцене ставят свет. Юлия Каракаева в театре с 1983 года. Пришла работать в 18 лет, сразу после кинотехникума, сейчас она — руководитель электроосветительного отдела. Юлия объяснила, почему все прожекторы, направленные на сцену, разноцветные — синие, жёлтые и голубые.
«Так же, как художники рисуют картину, так и мы рисуем, только светом. Если подсвечивать всё белым, декорации будут плоскими. Не лес, не камни, просто тряпочки будут висеть. Для ночи мы используем синие, когда добавляем красный — начинается утро, светает», — говорит Юлия.
Несколько лет назад в театре полностью отключили свет из-за аварии на городской сети, прямо во время премьеры оперы.
«Полный зал зрителей, мы все в шоке. Включили телефоны и направили на сцену фонарики. Зрители тоже поддержали — весь зал был в фонариках. Оркестранты тоже поставили на пюпитры свои телефоны и продолжили играть. В итоге артисты пели и оркестр играл, а на финальном аккорде сцены включился свет», — рассказывает Каракаева.
За кулисами тем временем готовят реквизит — пиалы и камчу. Вблизи они гораздо больше реальных и очень лёгкие — из папье-маше. Потому что предметы должны быть видны с задних рядов. За них тоже отвечают специальные люди — реквизиторы.
В оркестровой яме перед сценой ещё пусто, репетирует только скрипачка. Светлана Ли в театре 12 лет, прошла прослушивание после консерватории. Репетиции два раза в день, утром и вечером, со вторника по воскресенье включительно, единственный выходной — понедельник. По такому графику работает весь театр. Работа в театре Светлану полностью устраивает из-за разнообразного репертуара, но оркестровая яма, говорит, тесновата.
«В Астане в театре очень большая яма. Раньше и здесь она была большой, но во время реконструкции здания в конце 90-х её уменьшили и добавили ряды для зрителей. Бывает, многие нас не видят из зала, потом удивляются. Как-то парень подошёл, увидел и сказал друзьям: "Идите сюда, тут, оказывается, живые люди" (смеётся)».
В Европе цена на билет в партер доходит до 300 евро на обычный спектакль, а на звёзд счёт идёт на тысячи. В Казахстане билеты, можно сказать, копеечные — максимум пять тысяч тенге, это на первый ряд, а места на балконе — по полторы. За живой оркестр, голоса, балет и сотни сотрудников за кулисами, можно сказать, даром.
Балет и опера — искусство дорогое и травматичное
Выйти на рентабельность оперные театры не смогут в принципе, им постоянно нужны большие бюджеты. Раньше спонсорами были королевские семьи, сейчас это казна. В КазНТОБ существенное повышение зарплат произошло пару лет назад, когда государственный театр оперы и балета получил статус национального. Театры оперы и балета есть далеко не во всех странах мира, и даже если они есть, то редко дают представления. Постановки очень дорогие, но резко повышают престиж и статус города.
Тем временем на четвёртом этаже вовсю идёт подготовка. Там расположены гримёрки артистов хора. В театре есть мужская и женская половины. В мужской гримёрке мы увидели штанги и гантели, а также стол для пинг-понга. Артисты хора купили его на собственные деньги.В женских гримёрках артистки наводят марафет и распеваются. Некоторые тоже поют по 40 лет и говорят, что связки уже не болят. За долгие годы стали «железными».
«Театр — это болезнь. Не хотим ни пропускать выступления, ни даже брать больничный. Сюда тянет. Если ты пять лет тут проработаешь, потом уже не уйдёшь. Бывают спектакли, когда мы всё время на сцене — это физически тяжело. Например, "Турандот" или "Жумбак Кыз"», — рассказала одна из артисток.
Рядом — помещения костюмеров. Там гладят одежду и делают мелкий ремонт костюмов.
Финальный штрих — грим. Елена Коновалова работает с лицами артистов уже 35 лет. Кто только не сидел в её кресле!
Атмосфера, отношения в коллективе — это то, что держит людей в театре. Не всегда хорошо только с госзакупками.
«Не всегда берут то, что мы хотим. Хочется, чтобы хорошо, чтобы качественно, поэтому, бывает, за свои деньги покупаем то, что считаем необходимым. У нас всех кистей по два комплекта, и мы обрабатываем их после каждого артиста», — рассказала гримёр Елена Коновалова, пока приделывала бороду Жиренше, одному из оперных персонажей, артисту Александру Сметанину.
В это время в театре уже открыты двери, собираются зрители. В зале много ветеранов сцены, в том числе заслуженный артист Казахской ССР Эдуард Мальбеков. В КазНТОБ он проработал 65 лет, с 1958 по 2016 год. Танцевал сам и видел, как работают легенды театра, в том числе один из основателей казахского балета Александр Селезнёв, балерина Нурсулу Тапалова.
«Сейчас тоже есть плеяда: Богдан Вербовой — прекрасный танцовщик, Азамат Аскаров — гордость труппы с большим творческим багажом. Хочу пожелать всем артистам творческой удачи, потому что она не всегда бывает. Случается, что тебя не разглядели, не дали осуществить творческие планы. Ну и очень важный момент — всем здоровья».
Для здоровья в театре работает медпункт. Бывает, сотрудники дежурят с лекарствами или шприцами прямо за кулисами, если у артистов болезни или травмы.
Курьёзы и пахота
Есть место и курьёзам, и юмору, говорит заслуженный деятель искусств РК Алма Аскарбекова. Когда-то она солировала, а сейчас — педагог-репетитор в КазНТОБ. Были случаи, когда у артисток балета падали нижние юбки, развязывались пуанты, а во время советских идейно-патриотических балетов артисты едва могли сдерживать смех от бессмысленности происходящего.
«Вот был балет "Целина". По мне лучше сказку танцевать, в жизни и так всего хватает. Как мой педагог Сара Идрисовна Кушербаева говорила: "Люди приходят на балет, чтобы посмотреть на красивых мужчин и красивых женщин, так что давайте этому соответствовать". Эта позиция мне ближе. Без юмора в балете тоже нельзя, иначе останется одна пахота».
Театр оперы и балета работает уже 90 лет — это дорогая и красивая визитная карточка страны. Она знакомит гостей с легендами народа, культурой и мастерством артистов. В гардеробе театра корреспондент Orda.kz встретил мигрантов из России. Они пришли на оперу «Абай», чтобы лучше познакомиться с культурой Казахстана.
«Юбилей театра и опера — это идеально, чтобы прийти сегодня всем вместе и познакомиться ближе с биографией Абая, узнать что-то новое о казахской культуре. Ранее мы ходили на балет "Алдар-Косе" — это было противоречиво», — признается зритель.
Перед спектаклем в президентской ложе появилась живая легенда театра — Бибигуль Тулегенова. Она, как и десятки других артистов, пела в алматинском оперном театре.
Это наша гордость: в Казахстане десятки лет существуют балетная и оперная школы и ставят произведения отечественных и мировых композиторов.